Никита пришел в себя от пронзительного запаха: пахло дымом, навозом и чем-то кислым. Последнее, что он помнил, – это критический баг в программе и бессонную ночь за тремя мониторами. А теперь он сидел на чем-то жестком, а перед ним, на троне, украшенном грубыми самоцветами, сидел мужчина с горящими, как у офис-менеджера в дедлайн, глазами и длинной, жидкой бородкой. Рядом толпились бояре в шубах, несмотря на летнюю жару.
– И кто сей птица пестрая? – просипел человек на троне. – Одеяние на нем дивное, рожа незнаемая.
– Я... я из будущего, – выдавил Никита, понимая, как глупо это звучит.
Иван Грозный (а это был явно он – Никита узнал по школьным учебникам) медленно поднялся с трона. В руке у него появился посох с острым наконечником.
– Из будущего, говоришь? Малюта! – царь подошел вплотную, от него пахло медовухой и луком.
Вперед выступил плотный мужик с лицом профессионального душителя.
– Готовь кол покрепче. Посадим умника, пусть с высоты на свое будущее полюбуется.
– Стойте! – заорал Никита. – Я могу быть полезен! Я знаю, как взять Казань и Астрахань без единого выстрела! То есть... без стрел!
Царь остановился. Медленно повернулся. В его глазах мелькнуло любопытство психопата, которому предложили новую игрушку.
– Говори. Но если соврешь – кол будет с занозами.
Никита судорожно соображал. Нужно было выиграть время. Он вспомнил все, что знал из истории, и начал импровизировать:
– Ваше величество, зачем тратить войско на Казань? Это же неэффективно! Нужен другой подход – информационная война! Репутационный менеджмент! Вирусный маркетинг!
– Вирусы? – царь нахмурился. – Ты чумой их морить хочешь?
– Нет-нет! Это... это когда информация распространяется сама, как слухи на базаре, только управляемо. Представьте: мы запускаем в Казани слух, что их хан – на самом деле переодетый московит и тайно носит портки с медведями! Параллельно распространяем листовки с компроматом...
– Листовки? – перебил Малюта. – Это как грамоты?
– Да, точно! Грамоты с картинками! Мемы! – Никита уже входил в раж.
– Мы сделаем хана мемом! – заявил Никита, войдя в раж. – По всему ханству пустим лубочные картинки, где он ковыряет в носу и говорит глупости! Народ должен ржать над ним, а не бояться! А еще нужно создать позитивный имидж Москвы.
– Забавно излагаешь, холоп из будущего. Такого я еще не ведал, – изрек царь. – Кол откладывается. Будешь у меня креативным директором. Но если через месяц казанцы не запоют «Москва, звонят колокола», кол будет ждать тебя.
Никиту поселили в светлице, выдали гусиное перо и бересту. Он понял, что одному ему не вытянуть. Нужен специалист. Тот самый, кто всегда вытягивал его проекты в последний момент. Света из отдела PR. Та самая, которая могла хейт в комментариях превратить в лояльность, а провальный продукт – в виральный хит.
Ночью, пока царь спал, Никита на бересте корявыми буквами вывел: «Света, SOS. Нужна помощь. Год: 1552. Клиент: Иван IV. Проект: Казань. Нужен политтехнолог, SMM-щик и кризисный менеджер. Координаты: Москва, Кремль, направо, конюшни, третья светлица. P.S. Привези кофе».
Он сунул бересту в лапоть и отдал местному колдуну.
Как ни странно, утром Света материализовалась посреди тронного зала в идеально выглаженном сарафане, с кокошником набекрень и с невероятно сердитым лицом. В одной руке она держала бересту, в другой – термос.
– Какого... – начала было она, но увидев обстановку, моментально сориентировалась. Светлана была из тех, кто мог продать снег эскимосам и организовать предвыборную кампанию хоть на Марсе.
– Добрый день, господа, – она окинула взглядом зал. – Так, вижу целевая аудитория – консервативная, патриархальная, с запросом на территориальную экспансию. Никита, это твой проект?
Никита кивнул, все еще не веря в происходящее.
– Окей, – Светлана открыла папку, достала ручку. – Значит, задача – лояльность Казани и Астрахани. Бюджет какой?
– Казна московская! – гордо заявил Грозный.
– Отлично. Сроки?
– К Покрову должно все решиться.
– Три месяца... Жестко, но реально. Иоанн Васильевич, – начала она без тени страха. – Ваш бренд «Московское княжество» страдает от недостатка узнаваемости на международной, простите, межханской арене. Никита прав, бить надо не мечом, а контентом. Вот мой план кампании.
Она развернула берестяной скролл.
– Первое: нанимаем летописцев-блогеров. Пусть пишут, что в Казани борщ невкусный и санузлы нечищенные. Второе: запускаем флешмоб в Tik-Tok… э-э-э, я имею в виду, на площадях. «Спой частушку про хана и получи кусок сала». Третье: ищем компромат. Запускаем в телегу… то есть, в уши, нужные слухи! Хана мы дискредитируем в глазах его же народа!
Царь смотрел на нее, как завороженный.
– И главное, – закончила Светлана, – мы создаем лояльных инфлюэнсеров. Например, местного купца Абдулу. Даем ему скидку на пошлины, а он ведет блог… то есть, кричит на рынке, что с Москвой выгодно и модно.
Через месяц Казанское ханство, не выдержав мощнейшей информационной атаки, капитулировало. Хана свергли свои же, подняв восстание под предварительно заказанным у Светланы хештегом #ХанНеНаш.
Иван Грозный был в восторге. Он вызвал дуэт к себе.
— Никита! Светлана! — гремел он на пиру. — Вы — чародеи! Я вас в бояре произвожу! Жалую вотчину! Женить вас надо!
Никита и Светлана переглянулись.
– Ваше царское величество, – сказала Светлана. – Наш гонорар – это релокация. Обратно. В будущее.
Царь вздохнул, махнул рукой: «Ну, ладно». И указал им зайти в самый темный угол с порталом в будущее.
Они шагнули в него и очнулись у себя в офисе.
– Знаешь, – сказал Никита, отряхиваясь. – А ведь мы могли и Астрахань присоединить. Я там про нефтяные фьючерсы ему рассказывать начал…
Светлана посмотрела на него смертельным взглядом.
– Никита, если ты еще раз телепортируешь меня в прошлое, я лично попрошу Ивана Васильевича посадить тебя на тот кол с занозами. Понятно?
Никита понял. Он молча потянулся за термосом с кофе с чувством выполненного KPI.